тут благодать

gener. ¡es un paraìso!

ж.

1) церк. beatitudine f; bontà divina

2) разг. (о чем-н. хорошем, имеющимся в изобилии) ogni ben di Dio

3) сказ. bellezza, paradiso m

1. разг. plenty, abundance, (перен.) paradise

2. церк. grace

90 С ж. неод. õndsus, õnnistusrikkus (ka kirikl.); küllus; какая тут \благодать! kõnek. kui õnnis on siin olla!

-и θ.

παλ. ευδαιμονία, ευτυχία, ευημερία, τα καλά του θεού•

εκφρ.

благодать в доме – αφθονία αγαθών στο σπίτι, ευλογία θεού.

1) разг. felicidad f; paraíso m

2) рел. bienaventuranza f, carisma m, la gracia de Dios

* * *

1) разг. felicidad f; paraíso m

2) рел. bienaventuranza f, carisma m, la gracia de Dios

* * *

1) colloq. felicidad, paraìso

2) relig. bienaventuranza, carisma, la gracia de Dios, bendición, gracia

ж.

1) разг. felicidad f; paraíso m

2) рел. bienaventuranza f, carisma m, la gracia de Dios

1) церк. beatitudine f; bontà divina

2) разг. (о чём-н. хорошем, имеющимся в изобилии) ogni ben di Dio

3) сказ. bellezza, paradiso m

* * *

1) gener. benedizione

2) relig. grazia

• mennyország

• помидор

• томат

* * *

* * *

[\paradicsomot, \paradicsom(j)a] 1. vall. {bibliai édenkert) эдем, рай;

2. átv. эдем, рай;

3. vall. (mennyország) рай

[\paradicsomot, \paradicsom(j)a, \paradicsomok] növ. 1. томат; (съедобный) помидор (Solanum lycopersicum);

2.

общ. тут благодать!

1. գ. Солнце, солнышко. 2. գ. Свет, тепло солнца. 3. գ. (փխբ.) Жизнь, счастье. 4. ա. Солнечный. Արև օր солнечный день. 5. ա. Солнцеподобный. 6. գ. Солнечный день. ◊ Արև առնել быть на солнце. Արև աչեր огненные очи. Արև արեգակ, Արև արքայություն ясный день, божья благодать. Արևդ ապրի храни тебя бог. Արևդ երկար լինի, Երկար արև լինես да продлятся дни твои. Արևդ թաղեմ, Արևդ մեռնի чтоб ты сдох! Արևդ կանաչի пусть цветёт жизнь твоя. Արևդ վկա 1) клянусь тобой, 2) как бы не так. Արև է, առնում՝ ընկնում՝ դիպչում անում падает солнце. Արև է ծագել 1) взошло солнце, 2) пробился луч света. Արևը առնել убить. Արևը բաշխել пощадить, даровать жизнь. Արևը բաշխել (մեկին) приказать долго жить. Արևը բարձրացավ солнце поднялось. Արևը բռնվեց. солнце затмилось. Արևը դիպել է солнце встало. Արևը զարթնել է солнце взошло. Արևը թեքվել է 1) солнце закатилось. 2) счастье отвернулось. Արևը խավարել է солнце затмилось, жизнь угасла. Արևը խավարեցնել лишить жизни, погубить. Արև խնդրել молить о жизни. Արևը խփել է получил солнечный удар. Արևը կանգնել է наступил полдень. Արևը կծում է солнце палит. Արևը հանգել է угасла жизнь, солнце его закатилось. Արևը մայր է մտել 1) солнце зашло (село). 2) угасла жизнь. Արևը մթնացնել, տե՛ս Արևը խավարեցնել։ Արևը մտել է солнце скрылось (зашло). Արևը սևացնել, տե՛ս Արևը խավարեցնել։ Արևը վատ տեղ է մեր մտել не тут-то было. Արևը օրհնել благословить, пожелать долгой жизни. Արևիդ մատաղ, Արևիդ մեռնեմ солнышко моё, душа моя. Արևիդ սիրուն ради бога, умоляю тебя. Արևի երես տեսնել выйти на свет божий. Արևի ժամացույց солнечные часы. Արևի խավարում солнечное затмение. Արևի ձենն ածել благоденствовать, вкушать радости жизни. Արևին գալ, արևին գնալ прийти и уйти засветло. Արևին տալ вынести на солнце. Արևի տակ под солнцем, в подлунном мире. Արևից ընկնել лишиться жизни. Արև կենդանություն доброго здоровья. Արևն ասել клясться. Արև հանել разрушить до основания. Արևս առ убей меня. Արևս մեռնի чтоб мне не сойти с этого места. Արևս վկա клянусь жизнью. Արևով երդվել клясться жизнью. Արևով ընկնել получить солнечный удар. Արևով հասնել дойти засветло. Արևոտ օր, Արև օր солнечный день. Բարին արևիդ՝ արևդ будь здоров, желаю здоровья. Իմ արևը клянусь жизнью. Քո արևը клянусь тобой. Օր ու արև жизнь и счастье.

  Путешествие в Италию

   1953 – Италия – Франция (англ. версия: 79 мин, ит.: 76 мин)

     Произв. Sveva Film (Росселлини), Junior Film (Адольфо Фоссатаро), Italia Film (Альфредо Гварини), Ariane, Francinex, Paris (прокат в Италии – Titanus)

     Реж. РОБЕРТО РОССЕЛЛИНИ

     Сцен. Виталиано Бранкати и Роберто Росселлини

     Опер. Энцо Серафин

     Муз. Ренцо Росселлини

     В ролях Ингрид Бергман (Кэтрин Джойс), Джордж Сандерз (Александр Джойс), Мария Мобан (Мари Растелли), Анна Проклемер (проститутка), Лесли Дэниэлз (Тони Бёртон), Наталия Рей (Наталия Бёртон), Тони Ла Пенна (Бартоло), Пол Мюллер (Поль Дюпон), Лила Рокко (синьора Синибальди), Бьянка Мария Черазоли (синьора Нотари).

   Александр и Кэтрин Джойс, бездетные английские буржуа, женатые уже 8 лет, приезжают в Неаполь уладить дело о наследстве. Впервые за все годы брака они оказываются наедине друг с другом и понимают, что им нечего друг другу сказать. Кэтрин ходит по музеям и достопримечательностям и с завистью глядит на беременных женщин, прогуливающихся по улицам города. Александр ищет женского общества. Скука и груз неутоленных желаний почти доводят их до разрыва. Но, став свидетелями эксгумации тел молодого мужчины и девушки на раскопках в Помпее, они мирятся во время религиозного праздника.

   ►  3-й из 5 полнометражных фильмов Росселлини с Ингрид Бергман. Смысловая насыщенность фильма, его гениальная прозрачность, спокойствие и огромная широта замысла делают крайне затруднительным любой анализ, особенно если его необходимо ужать в несколько строк. Сохраняя неизбежную линейность кинематографического повествования (столь же неотъемлемую от природы кинематографа, как бег пленки в киноаппарате), Росселлини концентрическими кругами описывает все более широкий пласт реальности. В начале сюжета и в центре кругов находится семейная пара, мужчина и женщина, которых сближает национальность и социальное происхождение, но совершенно разделяют характеры и взгляды на жизнь. Муж – деловой человек, не знающий в жизни ничего, кроме работы, – никак не общается с окружающим миром (миром другой страны). Жена старается хоть немного к этому миру приобщиться, хотя бы за счет неутоленных желаний. Неутоленного материнского инстинкта (в городе, где на каждой улице словно поют оду материнству). Неутоленной тяги к знаниям и культуре, толкающей ее по возможности заполнять пробелы экскурсиями и поездками, которые ее муж с презрением называет «паломничествами». Неутоленной жажды человеческого общения в более широком смысле. Во 2-м круге противопоставляются 2 цивилизации, Север и Юг: гиперактивность Севера, живущего по принципу «время-деньги», и праздное безделье Юга, склонного к созерцательности и поэзии (к ним склонна и героиня Ингрид Бергман). Ни одна из этих 2 цивилизаций, по мнению Росселлини, не важнее другой; не существует дилеммы, необходимости выбора между ними. Стремиться надо скорее к желанному (впрочем, и неизбежному) союзу, синтезу, гармоничному слиянию 2 традиций, взглядов на жизнь, которые представляют собой Север и Юг, – если только мир не хочет работать себе на вред. В 3-м круге содержится хрупкая и неощутимая граница между интимным миром человека и космосом, внутренним и внешним, материей и благодатью, повседневным бытом и чудом. В последние секунды фильма герои чувствуют, что эта граница призрачна; они ощущают, не выражая этого словами, что «всё – благодать». Покой, по мнению Росселлини, достигается, лишь когда взгляд направлен одновременно и внутрь, и наружу. Об этом свидетельствуют начальные субъективные планы, снятые из машины: в них царит полное единение с пейзажем; зритель поглощает реальность, как дышит; субъективная точка зрения смешивается с объективной, а смотрящий (будь он зрителем в кинозале или героем фильма в салоне машины) – с тем, на что он смотрит. Если искусство кино заключается в том, чтобы рассказать простую историю, которая постепенно вбирает в себя и зрителя, и целый мир, то Путешествие в Италию можно расценивать как один из тех фильмов, которые максимально используют средства и возможности такого искусства.

   Другая особенность фильма: чем больше смотришь на него вблизи и издалека, тем более значительным и важным он кажется, поскольку стоит на перекрестке 2 направлений, фундаментальных для истории мирового кино последних 50 лет. В 1942 г. Жак Турнёр под влиянием Вэла Льютона подходит к голливудским жанрам с другим, новым взглядом. Начинает он с фантастического жанра (Кошачье племя, Cat People). Своим новаторским подходом он заново изобретает и усиливает интимизм в кинематографе. Интимизм в его случае означает путешествие к глубинам души персонажей. Технически это выражается в том, чтобы на съемках находиться как можно ближе к плоти и психике героев. Эта же тенденция видна в фильмах Ланга, начиная с Дома у реки, House by the River, в 1-х картинах Преминджера, в более поздних фильмах Хичкока – таких, как Головокружение, Vertigo Психопат, Psycho. В 1944 г. в тысячах километров от Жака Турнёра Росселлини, как и весь мир, приходит в себя после самой масштабной катастрофы в истории человечества. Он хочет снять хронику последних дней старого мира, используя лишь те средства, что находятся под рукой. Тем самым он заново изобретает реализм в кинематографе, погоню за текущим моментом. Как правило, 2 этих направления, интимизм и реализм, не пересекаются между собой. Но в новом взгляде Жака Турнёра чувствуется некоторая доза реализма, да и интимизм, в конце концов, станет неотъемлемой частью неореализма, поскольку речь тут тоже идет о том, чтобы как можно более вплотную приблизиться к персонажам, их передвижениям и чувствам. Интимизм неореализма достигает высшей точки своего расцвета в Путешествии в Италию – фильме, важнейшем во всех отношениях, поскольку он не только говорит о Севере и Юге как о противоположных полюсах цивилизации, но и связывает воедино гениальное, полное оптимизма и надежд кустарное творчество ремесленника-новатора и трезвую, безупречную элегантность эстета, который больше не надеется что-либо изменить в мире. Эта элегантность частично рождается встречей Росселлини и Сандерза. Если бы она не состоялась в этом фильме, ее можно было бы счесть невероятной и даже невозможной. Состоявшись, она породила множество пикантных и неожиданных историй. Ингрид Бергман утверждала, будто видела, как Джордж Сандерз плакал, как ребенок, совершенно сбитый с толку Росселлини и его манерой работать. Вместо утешения он якобы услышал от режиссера такие слова: «Старик, это все-таки не первая халтура в твоей жизни и уж точно не последняя…»

   N.B. Оригинальная версия снята на англ. языке. Дублированная ит. версия на редкость чудовищна. У нее есть, по крайней мере, одно достоинство: на ее примере лучше, чем на каком-либо другом, видна чудовищность вообще всякого дубляжа. В этой версии нет одной из лучших сцен фильма (Сандерз констатирует, что все вокруг ушли на сиесту, и не может добиться, чтобы ему принесли бокал вина), поскольку она просто-напросто не поддается дубляжу. Сцена между Сандерзом и проституткой (Анна Проклемер) в ит. версии сохранилась, но текст ее звучит совершенно нелепо. Сандерз (или, вернее, дублирующий его итальянский актер) сначала говорит, что ни слова не понимает по-итальянски, а затем начинает говорить со своей собеседницей-итальянкой на чистом итальянском языке и понимает ее без малейших проблем.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги опубликованы в итальянском журнале «Film Critica», № 156―157 (1965). Раскадровка (165 планов) – в журнале «L'Avant-Scène», № 361 (1987). Диалоги приведены на 2 языках: англ. и фр. В приложении приведены тексты 9 неаполитанских песен, украшающих картину. Читайте также главу 19 автобиографии Ингрид Бергман, где она напоминает, что изначально фильм был задуман как экранизация романа Колетт «Дуэт» (Duo), но права на него оказались уже проданы другим покупателям. Она пишет о замешательстве Джорджа Сандерза, впервые столкнувшегося со специфическими методами работы Росселлини (отсутствие сценария, рабочего плана и каких-либо понятий о пунктуальности; импровизированные поездки к морю понырять). Сам Джордж Сандерз в своих шедевральных «Воспоминаниях профессионального хама» (George Sanders, Memoirs of a Professional Cad, Hamish Hamilton, London, 1960) посвящает рассказу о съемках этого фильма не меньше 10 стр. (Помимо прочих эксцентричных выходок Росселлини, он рассказывает о привычке режиссера время от времени мчаться на своем «феррари» наперегонки с экспрессом Неаполь – Рим, который он всегда в итоге обгонял.) Наконец, рекомендуем к прочтению статью Жака Риветта: Jacques Rivette, Lettre sur Rossellini, «Cahiers du cinéma», № 46, 1955, – которая наряду с текстом того же автора о Хоуксе (Génie de Howard Hawkes, «Cahiers du cinéma», № 23, 1953) знаменует собою рождение современной кинокритики.